Вирус геометрии

Фотографии Александра Трофимова — редкое исключение в этом городе. В отличие от работ большинства других питерских фотографов его поколения, они работают не с психолого-мемориальными реалиями, но — с другим, более универсальным, в европейском и мировом смысле, художественным контекстом, существование которого в Петербурге еще года два тому назад оставалось под знаком вопроса.

Трофимов, начавший профессионально заниматься фотографией с начала 90-х, пошел не по популярному тогда «отстраненно-концептуальному» пути черно-белого «авторского» фото, но по маргинальной в девяностых дороге интерпретации повседневности. Не пытаясь выражать в собственном искусстве авторскую свободу, Трофимов в своем полноцвете оказался гораздо более концептуален, чем иные «черно-белые» фотографы.

Главное в его фотографиях — это линии и их пересечения, глядя на которые вряд ли возможно переживать чувства, обычно испытываемые при созерцании пейзажа. Или вообще какие-либо чувства. Ведь даже цвет в этих снимках — продукт своего рода фотографической аскезы, связанной с геометрией кадра, к которой, как известно, понятие эстетического переживания неприложимо.

Более того, такой подход не предполагает никакой аутентичности и в отношениях с внешним миром. С тем же успехом ее можно было бы требовать от Малевича или Мондриана.

Единственная цель такого рода видения — запечатлеть в конечной, пестрой и бесформенной реальности бесконечное повторение чистой формы. Интересно, что после этого уничтожения реальности и психологии его фотографии не становятся беспредметными. Они могут быть сколь угодно безлюдны, аскетичны, безучастны и лишены содержания, но от этого вовсе не превращаются в геометрическую абстракцию.

Эти формы в фотографиях Трофимова размножаются и делятся как вирус, образуя своего рода динамические ряды снимков, то отталкивающиеся, то притягивающиеся друг к другу. В хаотическом движении, случайно образующем какие-то фигуры и смысловые связи (которые, впрочем, так же легко исчезают, как и появились), аннигилируются любые претензии — как на авторскую исключительность, так и на особый способ мировидения.

Мир остается все тем же. Просто теперь в реальности, мутировавшей при своем запечатлении, обнаруживаются фрагменты фигуративности, фотография неожиданно обрастает биологией, которая, в свою очередь, проявляет свою внезапную геометрическую природу.

Посторонним В, или эпидемиология реальности.

«Вирус геометрии» — серьезное название.

Во-первых, есть еще и геометрия вирусов: эти маленькие поганцы настолько просты по своей структуре, что при определенных условиях превращаются в кристаллы.

Во-вторых, вирусы могут передаваться от человека к человеку по законам эпидемического процесса. И не могут жить и размножаться иначе, кроме как в живом организме. Что само по себе заставляет задуматься. А Вы часом не больны, товарищ?

Фотография — странное искусство. Де жа вю в ранге профессионализма. Копия реальности назло живописям и акварелям. Почему же на фото Александра хочется смотреть и смотреть?

А потому, что на них — НЕ ТА  реальность. Федот, понимаете ли, да не тот. Есть такое словечко в новоанглийском — «fnord». Пространство между пикселами монитора. Фотография Саши — это и есть fnord, окно в другую реальность между пикселами пространства. И люди приходят, всматриваются, ищут свои реальности. Мало им одной, понимаете ли. А что делать? Говорят, рекламные бюджеты колдунов догоняют стиральный порошок.

Вирус геометрии бродит по Петербургу. Источник — Трофимов. Вакцины нет. Оставайтесь с нами.

Выставка Александр Трофимов, «Вирус геометрии». 15 – 24 мая 2002 г.
Выставочный зал Санкт-Петербургского Союза дизайнеров. Наб. р. Мойки, 8